Иван Димов / 1933 — 1990 / был незабываемым Радамесом Русе и Болгарии. С конца 1950-х до середины 1970-х годов он был единственным настоящим драматическим тенором в нашей стране, способным охватить и полностью насытить голосом большинство сложнейших классических партий, которые сегодня просто некому петь.
Он пришел в «Руссе Опера» в 1958 году, когда труппу возглавляли способные и знающие театральные художники и музыканты, такие как Стефан Трифонов, Ромео Райчев, Борис Хинчев, Евгений Немиров и Георгий Чендов. В то время ведущим солистом был незабвенный Николай Здравков, приверженец лирического репертуара, но кроме него в театре было еще 8 теноров, благодаря которым «Русе Опера» поддержала большое количество постановок классических и современных названий, некоторые из них, такие как «Кармен», «Трубадур», «Аида», «Манон» и другие, были более успешными, чем столичные.
Поэтому совсем молодому, 25-летнему самоучке из болгарского флота /Дунайская флотилия/ Ивану Димову приходится довольно трудно. Он происходит из очень бедной, рабочей семьи, работал матросом. Не получив образования ни в музыкальной школе, ни тем более в консерватории, как и большинство солистов, он пел только в матросском хоре, да и то безграмотно. Но, по подсказке коллег, он начал брать уроки у известного в Русе и Варне педагога Веселины Зафировой. Она ввела его в мир художественной музыки, поставила голос.
googletag.cmd.push(function() { googletag.display(‘div-gpt-ad-1686038567287-0’); });
Димов работает и учится параллельно. В 1958 году он впервые был назначен хормейстером и получил несколько небольших партий. Он также много работал со Стоилом Цоневым, пианистом-аккомпаниатором, который в течение многих лет разрабатывал партии большинства первых солистов Русе. И вот, его форматный голос не остался незамеченным дирекцией. Его поставили на роль Дона Хозе из «Кармен». Это был немного рискованный эксперимент — эта партия не для начинающих певцов, без сценического и музыкального опыта. Дон Хозе — довольно сложный персонаж, требующий к тому же большого душевного напряжения. Известный румынский режиссер проф. Жан Рэндзеску, приехавший ставить шедевр Бизе, нашел в вкрадчивом воздухе дебютанта «решительность, прямоту и простоту», по его замыслу, необходимые для образа этого персонажа. На самом деле Иван не был силен как актер, он выигрывал прежде всего своим голосом, естественным поведением на сцене.
С «Дона Хозе» начался восходящий путь Димова в Опере Руссе, которой он, как и Николай Здравков, Кирилл Крастев, Пенка Маринова, Ана Ангелова и ряд других первоклассных певцов, остался верен. Хотя он неоднократно соблазнялся заманчивыми предложениями поработать в более крупных театрах /София, Новосибирск, Бухарест, Москва/.
В 1966 году Димов был направлен в Ла Скала, чтобы брать уроки у знаменитого Джиты Фумагали. К тому времени он уже был известным певцом со своим собственным почерком. Он обладал мощным, некоторые даже называли его «трубным», вагнеровским тенором /к сожалению, он спел только одну партию этого композитора — Эрика в «Летучем голландце», 1969 год/.
googletag.cmd.push(function() { googletag.display(‘div-gpt-ad-1686038696038-0’); });
Да, голос у него был необычайно крепкий, сильный, пронзительный в высоких тонах, красиво, выразительно звучный в среднем регистре, немного глуховатый в низких. Это позволило ему, особенно в молодом возрасте, почти без проблем спеть ряд трудных партий, таких как Манрико /»Трубадур»/, Дон Карлос, Калаф /»Турандот»/, Радамес /»Аида»/. С этими партиями, в основном из-за отсутствия достаточного количества теноров в нашей стране, он гастролировал по оперным театрам и одно время почти каждую неделю бывал на софийской сцене. Его также регулярно приглашали на гастроли в Бухарестскую национальную оперу.
С начала 1970-х годов, будучи драматургом Рузской оперы, я имел возможность внимательно следить за его работой. Его большое появление было в «Аиде», опять же в постановке великого Жана Рунжеску / 1959 год/. В самых «плотных» сценах этой масштабной оперы Верди / I и IV к./ он просто зажигал публику своим могучим, я бы назвал его «трубным тенором», одинаково воздействующим на всю тембральную шкалу — от лиризма до драматизма. Как актер в этой партии, Иван Димов стремился прежде всего к эмоционально обостренной экспрессии, острым столкновениям и акцентированному речитативу. Как и в последующих партиях Андре Шенье / Джордано /, Самсона / Сен-Санс /, Отелло / Верди / и Макдуфа из «Макбета», патетика доминировала в его сценическом облике. Художник Димов был приверженцем деталей, рисовал своих героев крупными мазками, искал главное настроение, которое передавал в основном с помощью контраста.
Иван Димов был учеником таких великих режиссеров, как Жан Рунжеску, Стефан Трифонов, Евгений Немиров и Михаил Хаджимишев. От них он многое узнал о театре и о работе оперного артиста над ролью.
На сцене «Руссе» Димов исполнил более 40 ролей, в основном из классики, но также играл в ряде болгарских и русских современных опер, а также в некоторых опереттах. Специально для него в 1965 году была создана новая болгарская оперетта — «Честь моряка», либретто режиссера Георгия Чендова, музыка Александра Йосифова. В ней был определенный биографический момент — участие Димова в Венском молодежном фестивале в 1959 г. Были и постановки некоторых опер, специально подогнанные под масштаб его голоса: «Момчил» Пипкова /1974/, «Самсон и Дилайла» /1968/, «Отелло» /1967/. Роли, которые ни один тенор в стране в то время не мог исполнить полностью. И исполнялись они только в Русе. Это был шанс и преимущество для Рузской оперы. Это были годы ее расцвета! К сожалению, сейчас, после череды неудачных реформ и правительств, уровень уже другой.
В 1965 году Иван Димов принял участие в памятной премьере «Катерины Измайловой» на Мартовских днях. За роль Сергея он получил знаменательный автограф от Дмитрия Шостаковича: «Талантливому Ивану Димову за то, что он увидел и услышал моего Сергея таким, каким я его представлял».
